Облизав все пальцы, даже те, что не были испачканы, Том широко улыбнулся и сделал небольшой глоток чая.
-А помнишь, когда мы были маленькими, как ходили с отчимом в лес...ты ещё всё время прятался за меня, боясь каких-то шорохов, - старший улыбнулся ещё шире, смотря брату точно в глаза и протягивая руку, касаясь кончиками пальцев его руки.
-А после даже уходить не хотел - всё в снегу барахтался... - гитарист даже сам себе удивился. С чего это его потянуло на воспоминания? Странно как-то.

-Мелкий... - с улыбкой и теплом протянул Том, ещё раз касаясь пальцев Билла, проводя по ним кончиком своего указательного пальца, обрисовывая контур, каждую полосочку и изгиб.
-За что ты меня любишь? - вдруг ни с того, ни с сего задал вопрос старший Каулитц, поднимая на брата взгляд лишь через несколько секунд. Будто чего-то боясь. Или боясь того, что задал дурацкий вопрос.

-За что я люблю себя? - Том хитро улыбнулся и наклонился вперёд, притягивая к губам руку Билла.
-Я люблю тебя, потому что ты мой брат. Потому что только с тобой я могу быть искренним, только с тобой я чувствую себя по настоящему счастливым. Люблю, потому что ты ещё такой ребёнок, такой же наивный, правдивый, постоянно витающий в облаках. Плохо тебе или хорошо - ты всегда остаёшься собой. Ты единственный такой на всём свете, ради тебя я могу перевернуть мир или достать с неба звезду. Даже она не сможет затмить твоё искреннее душевное сияние, которое слепит, притягивает и согревает всех. Я люблю тебя потому, что ты это ты, и моя жизнь в твоих руках, - говоря всё это Томас не переставал покрывать поцелуями руку, пальцы и ладонь Билла, закрыв глаза и говоря это всё от чистого сердца.

Старший не открывал глаза, продолжая это нежное касание губ обоих близнецов. Затаив дыхание, Том крепче сжал в своей ладони руку Билла, переплетая пальцы и сильно зажмуриваясь. Через несколько томительных секунд Томас всё же чуть отстранился от брата и, открыв глаза, тепло улыбнулся ему.
-В общем, я люблю тебя за всё, - Каулитц-старший улыбнулся ещё шире.